— Ты плакала, — сказал Дейви. — Из-за людей, убитых МакГрегором?

— Ты все знаешь? — спросила она, вытирая слезы.

— Несмотря на слова отца, это был и остается мой клан, — ответил он. На минуту глаза его стали жесткими и холодными, но потом смягчились. — Мы не виделись с тобой целую вечность. Дай отдохнуть коню, и давай поговорим. — Тут только она подумала о брате как о старом друге и вытолкнула прочь из памяти ту ночь, когда отец объявил ее родоначальницей.

Да, тогда этого никто не ожидал, и для Дейви это было тем более болезненно. Ведь собрался весь клан, все ждали, что Джеми МакАрран назовет сына родоначальником — вождем. Джеми МакАрран слыл человеком честным и по отношению к себе, и к своим детям. Он и рассказал честно всему клану о своих потомках. Он сказал, что Дейви слишком любит войну, поэтому заботится больше о том, с кем бы схватиться, чем о своих людях. Он сказал также, что Бронуин слишком горяча и поэтому чаще делает что-то прежде, чем подумать. Оба — и сын и дочь — были задеты за живое замечаниями отца. Джеми продолжал говорить; он сказал, что Бронуин можно было бы контролировать, если бы она вышла замуж за уравновешенного парня типа Айэна, Реймси или Энниса. Но даже после этого все недоумевали, чего все-таки хочет Джеми. А когда он назначил своей преемницей дочь, посоветовав ей перед этим выйти замуж за кого-либо из названных, зал замолчал. Потом, один за другим, люди стали подниматься и салютовать в ее честь. Дейви безмолвствовал всего несколько минут. Когда он осознал, что это — конец его мечтам, то поднялся, назвал отца предателем и сказал, что он ему больше не сын. Он позвал с собой единомышленников, чтобы навсегда покинуть клан. В ту ночь двенадцать молодых людей покинули клан МакАрран.

С тех самых пор Бронуин не видела брата. Произошло так много событий: были убиты их люди, погиб и отец, она соединила свою жизнь с англичанином. И все, что произошло тогда с Дейви, казалось сейчас незначительным.

Она соскочила с лошади и кинулась на шею к брату.

— О Дейви, все обернулось против меня, — рыдала она.

— В этом виноват англичанин?

Она кивнула.

— Он настроил всех. Мои люди смотрят на меня как на чужую. Я видела по их глазам: они верят ему, а не мне.

— Он настроил людей против вождя?! — Дейви взорвался. — Но как они могут быть так слепы?! Верно, он хороший актер, если сумел скрыть свой страх перед шотландцами после смерти нашего отца. Как могли люди позабыть, что отца убили англичане? А Тэм? Он тоже забыл, как умер его сын Айэн?

— Не знаю, — проговорила Бронуин, садясь на поваленное дерево. — Мне кажется, они доверяют только ему. Он одевается как шотландец. Он тренируется с моими людьми. Он даже отдыхает с простыми крестьянами. Я видела много раз, как он разговаривает, шутит с ними. Люди любят его.

— Скажи, а что он сделал, чтобы завоевать такое доверие? Я имею в виду не поцелуи их детям, ты же понимаешь.

Она приложила ладони к вискам. Но перед глазами у нее все еще стояли лица четырех погибших. Неужели она действительно была причиной их смерти?

— Просто он ничем не вызвал их недоверия, — наконец сказала она. Дейви усмехнулся.

— Так это — его цель. Ему нужно быть осторожным, втереться в расположение клана, и на другой день здесь будут англичане.

— Англичане? Боже мой, о чем ты?

— Разве ты не догадывалась? — Дейви говорил спокойно и терпеливо. — Скажи, он собирается вернуться в Англию?

— Да, — удивленно произнесла она. — Я полагаю, мы поедем в Англию через несколько недель.

— Именно тогда он и приведет англичан сюда, на наши земли. Он обучит их воевать по-шотландски, как сейчас учат его, и тогда нам не будет спасения.

— Нет! — возразила она, вставая. — Ты не должен так говорить о нем, Дейви. Он не такой! Он добрый и заботится о наших людях.

Брат метнул на нее презрительный взгляд. " — Слышал я, как ты стонешь с ним в постели. Ты просто боишься потерять его. Ты готова пожертвовать кланом за любовь англичанина.

— Не правда! Интересы клана для меня прежде всего! — Она остановилась. — Я забыла, что мы в ссоре. Мне надо ехать.

— Подожди, — спокойно сказал Дейви, кладя ей руку на плечо, — Прости, что я огорчил тебя. Посиди еще со мной. Я скучал по тебе. Расскажи мне, как Лейренстон? Ту прореху в крыше залатали? Сколько сыновей теперь у Тэма?

Она улыбнулась и присела рядом. Они поговорили всего несколько минут, потому что уже опустилась ночь. Они говорили о самых обычных вещах. Бронуин узнала, что Дейви живет где-то в горах, но в подробностях он был скрытен, а она слишком уважала чужую тайну, чтобы выспрашивать.

— Тебе нравится быть вождем? — спросил он дружелюбно. — Мужчины подчиняются тебе? Она улыбнулась.

— Да. Все обращаются со мной с большим уважением.

— Но как раз сегодня они заявили о своем уважении к твоему мужу.

— Давай не будем начинать сначала.

— Это позор, что земли, веками управляемые МакАрранами, теперь держит в руках какой-то англичанин. Ты могла бы завоевать авторитет, но не сейчас, когда впереди тебя идет мужчина.

— Я не понимаю тебя…

— Просто рассуждаю сам с собой. А что, если Стивен — шпион, подосланный королем Генрихом? Пока твои люди доверяют ему, он может нанести колоссальный урон Шотландии. Конечно, когда ты убедишься, что я прав, то постараешься снова взять власть в свои руки, но к тому времени они так отвыкнут от твоего слова, что тебе не удастся вернуть их. — Ей нечего было ответить на это. Она старалась припомнить все случаи, когда клан слушался только Стивена, но, с другой стороны, после их возвращения из Англии люди полностью доверяли ей. — Плохо, что у тебя не было времени побыть наедине с людьми, — продолжал Дейви. — Если бы рядом не было этого англичанина, они бы увидели, что у тебя достаточно разума, чтобы руководить. В случае предательства Монтгомери ты могла бы спасти клан.

Ей не хотелось думать; в голове вертелась одна-единственная мысль: она виновата в смерти людей. Ее высокомерие, ее глупость привели к тому, что четверо погибли, и Стивен был прав, обвиняя ее. Значит, и ее люди правы, что послушались его. А что, если Стивен — шпион? Что, если он использует доверие людей в своих целях? На протяжении столетий шла вражда между шотландцами и англичанами. Наверное, были причины для этой ненависти со стороны шотландцев. Но и в жизни Стивена, насколько она знала, была не одна трагедия, которая заставила бы его ненавидеть шотландцев. Наверное, Дейви прав, и Стивен хочет всех их погубить.

Бронуин в отчаянии сжала виски руками. — Я не могу ничего решить. Я не знаю, кто он и можно ли ему верить.

— Бронуин, — сказал Дейви, беря ее за руку, — можешь не верить мне, но я желаю своему клану только добра. У меня было время для того, чтобы все обдумать. Я понял: именно ты должна быть вождем, не я. — Она хотела что-то сказать, но он приложил палец к ее губам. — Дай мне договорить. Я хочу тебе помочь. Я хочу убедиться, что он не шпион.